– Как вы пришли в эту профессию?
– О существовании факультета психологии я узнал, когда мне было больше 20 лет. Тогда я уже работал в школе. С подросткового возраста хотел стать криминалистом, перечитал все книги по этой теме, доступные в библиотеках Махачкалы, и собирался поступать в Саратовский или Московский юридические институты на следственно-криминалистический факультет.
Но … армия, 90-е годы, разруха, развал и все. В 1991 году пошел работать в школу №5 Махачкалы в которой учился. В 1996 году окончил индустриально-педагогический факультет ДГПУ, а через год понял, что мне близка психология. Прошел курс переподготовки в педуниверситете. В 2006 году Амирхан Магомедович, в то время – декан факультета психологии – пригласил меня на работу в качестве преподавателя психологии на кафедру социальной психологии. В этом году 25 лет моей профессиональной деятельности как психолога и 31 год моей преподавательской деятельности.
– С кем было сложнее работать с детьми или студентами?
– Мне с детьми работать сложнее. У нас центре есть четкое деление: детский психолог, подростковый психолог, психолог, работающий со взрослыми. Со студентами проще, они поосознаннее, но все разные. С разных городов, районов, сел, со своим представлением о языке, культуре, учебе, мире. Это все смешивается и создает интересный, яркий, красивый колорит, с которым надо работать.
– С какими проблемами чаще всего приходят студенты?
– Их можно разделить на две категории. Одна проблема – учебная. Сейчас уже все меньше студентов обращаются с этой проблемой, ребята адаптировались к системе и чувствуют себя комфортно. Чаще всего обращаются первокурсники, порой даже с родителями, когда они чувствуют, что ошиблись с выбором факультета.
К концу 11-го класса дети плохо понимают, чем они хотят заниматься, а профориентационная работа в школах ведется из рук вон плохо. Второй блок проблем, с которыми приходят студенты – личные. Этот блок можно разделить на две части. Первая часть связана с семейным будущим, когда родители говорят: «Надо жениться/выйти замуж» и стоит вопрос «за кого». Вторая – с внутренними переживаниями, эмоциями, с успешностью, страхами, сомнениями, паническими атаками и т. д.
– Сколько людей в день к вам обращается?
– У нас прием ведется по принципу карусели. В центре работают 9 человек, и у всех есть клиенты. В год к нам приходят более 200 человек. Но помимо студентов к нам обращаются и жители города.
– Часто ли встречаетесь с завышенными ожиданиями от вашей работы?
– Сейчас уже нет. Лет семь назад такое возникало часто, люди искали таблетку от всего и не понимали, что над проблемой надо работать. В практической психологии есть «Правило 1:10». Если вашей проблеме 20 лет, на ее решение нужно два года. В индивидуальной работе мы работаем по двум направлениям: консультативное и терапевтическое.
– Человек знает о своем расстройстве, когда обращается к вам или он узнает в процессе работы?
– Проблема определяется в процессе одного-двух дней. У нас есть небольшая разница в определении психологического диагноза и медицинского. Психолог находится в постоянной связи с неврологом и психиатром. На курсах повышения квалификации у нас всегда читает лекцию психиатр, который дает четкое определение, где клиент, а где пациент. С клиентом психолог работает, а с пациентом можно делать только то, что разрешил психиатр.
– Расскажите о групповой терапии, которая проходит в вашем центре.
– Групповая психотерапия эффективна, но не применяется широко в республике. Заявляется какая-то проблема, например, проблема треугольника Карпмана: жертва – спасатель – преследователь. Как выходить из этих дисфункциональных ролей. Собирают группу из 12-18 человек и в течение двух-трех месяцев раз в неделю встречаются и работают по 4 часа.
– Какой возрастной контингент ваших клиентов? Обращается ли за помощью старшее поколение?
– 70-75% наших клиентов – это люди от 25-40 лет. Младше этого возраста 20%, ну и 5% люди старше 40 лет. Больше женщин, чем мужчин. У женщин ответственность за здоровье высокая. Мужичина, пока процесс не хронифицируется, к специалисту не пойдет.
– Вы чувствуете разницу в работе, пять лет назад и сегодня?
– Последние пару лет, не беру в счет ситуацию с ковидом, был период, когда молодежь приходила, чтобы хайпануть. Они приходили к психологу, чтобы было о чем поговорить с подружкой или другом. Причем это заявлялось прямо. У нас есть правило, когда поднимается какая-то глубокая тема, мы рекомендуем 48 часов не обсуждать это ни с кем. Есть категория, которая ходит к психологу, чтобы написать об этом в соцсетях. Были люди, которые с помощью психолога хотели узнать секрет Полишинеля: «Что-то такое сейчас психолог скажет, это перевернет мою жизнь, и я стану успешен, как Илон Маск».
– Связано ли это с работой коучей, настраивающих на успех?
– Как бы ни ругали коучей, я считаю, что они хорошие ребята. Вопрос не в том, чем они занимается, а как они это делают. Коуч – это человек, который берёт вас сегодня и ведет в будущее. Мы же ведем назад, в прошлое, решаем проблемы там, чтобы легко двигаться вперед. Но, к сожалению, у нас надо все непрофессионально вывернуть, чтобы привязать клиента к себе и делать деньги.
– Как вы совершенствуете свои навыки?
– Мы приглашаем специалистов. У нас в центре психологи проходят курсы повышения квалификации. Мы даем возможность обучаться и себе, и нашим коллегам. Сейчас у нас идет трехлетний курс по психодраме, приедут специалисты из Института Бехтерева, которые ранее проводили двухлетний курс клинической психологии по договору с ДГУ. Желающих пройти эти курсы всегда много. Надо сказать, что в СКФО Дагестан по количеству работающих психологов на первом месте. Это хорошо, что люди чувствуют конкуренцию и хотят совершенствоваться.
– Приезжают ли к вам на консультации из соседних республик?
– Очень много людей приезжает из Чеченской республики. А так в онлайн-формате за помощью к нам обращаются из разных регионов России. Есть даже клиенты из-за рубежа.
– Как проходила ваша работа в период пандемии?
– Было много онлайн-консультаций. Мы работали из центра, нам разрешили приходить на работу и консультировать, поскольку здесь (Прим. ред. – в центре) мы технически оснащены лучше. У каждого свой кабинет и мы могли работать не пересекаясь друг с другом. Количество обращений было больше, была и массовая работа. Выходили в прямые эфиры с коллегами. Мы старались охватить большую массу людей и дать информацию о том, что делать и как быть.
Работа психолога – это вечная учеба
– Какие вопросы в этот период задавались чаще всего?
– Первое время были вопросы, которые к нам и нашей работе никакого отношения не имели. Мы их перенаправляли по телефонам в соответствующие структуры. Приходилось работать диспетчерами. Это было что-то такое страшное как чума, невидимый враг. Приходилось успокаивать, вести беседы, говорить, что есть выход.
– Как работает Пси-фактор?
– Студенты и сотрудники Даггосуниверситета принимаются по записи и совершенно бесплатно. Сейчас мы подключаем и студентов с факультета психологии. Люди со стороны, в период коронавируса и нынешней ситуации, получали и получают психологическую помощь от нас безвозмездно. Бесплатную помощь получат и люди, которые окажутся здесь в качестве беженцев. У нас есть волонтерские группы, которые этим занимаются.
– Проходят ли практику в вашем центре студенты факультета психологии?
– Начиная с 2020 года, вся их практика проходит здесь, в центре. Выходить на практику за пределы вуза они начали только в этом году. До пандемии проходили практики в школах и в других центрах. У нас часто проходят практику магистры.
– Что происходит на занятиях?
– Есть понятие катарсиса, очищения. Когда человек сталкивается с какой-то глубинной проблемой, она у него выплёскивается в виде эмоций, слез. Чаще всего клиент «ловит инсайт». До человека доходит, в чем была проблема. Работа психолога сопоставима с работой археолога, когда нужно аккуратно по чуть-чуть кисточкой снимать слои, чтобы добраться до исторической находки не повредив ее. Примерно то же самое происходит с человеком. Он начинает понимать.
– Может ли человек вылечить себя самостоятельно?
– Может, если психолог дает ему направление, понимание того, куда двигаться. Если человек интеллектуально развит, образован и ведет здоровый образ жизни, то он легче выходит из таких проблем.
– Есть ли универсальные книги, которые помогут разобраться в себе, не доводя дело до психолога?
– Таких книг нет. Более того я очень не рекомендую студентам и начинающим психологам читать научно-популярную литературу. Там много понятий, выдернутых из контекста, которые неправильно используют. Студент-психолог должен читать первоисточники. Есть книги, которые психолог может рекомендовать отдельному клиенту в конкретный момент. Например, если женщина и мужчина не могут разобраться в своих отношениях, психолог может рекомендовать книгу «Пять языков любви». Это относится к понятию библиотерапии.
– Конкурирует ли научно-популярная литература по психологии с психологами?
– Есть огромное количество книг и газет о здоровом образе жизни, но они не конкурируют с врачами. Они скорее создают проблемы врачам, пациенты к ним после таких книг приходят запущенные. И в нашем случае то же самое. Начитается чего-то клиент и приходит с просьбой вылечить от того, что придумал. Даже во время психодиагностики мы результаты тестов на руки человеку не даем. Клиент может зацепиться за одно слово, начнет искать в интернете и раздует большую проблему. Эти книги не только не создают конкуренции, но и мешают.
– Ваши рекомендации людям, которые боятся идти к психологу?
– Мы всегда исходим из принципа, который сформирован изначально для всех психологов: работать по социальному заказу, нет заказа мы не лезем. Любой психолог, как и врач, видит проблемы, но не лезет, если нет заказа. Люди должны понять, что обращение к специалистам, – это забота о своем психическом здоровье. У нас о физическом здоровье плохо заботятся, что говорить о психическом. И не только в Дагестане, это такая советская действительность. Тогда семьи были большие, люди проводили много времени друг с другом, много разговаривали. Это дает возможность выплёскивать эмоции. Сейчас детей стало меньше, а помещений больше. Муж в одной комнате, жена в другой, ребенок в третьей. Естественно тревога и ощущение беспокойства в таких условиях нарастает. Это все собирается в клубок и превращается в сложную связку, идет уже влияния всего мира на одного человека. И сегодняшнее отключение России от соцсетей в этом плане только во благо.
Есть три кита физического и психического здоровья:
• Полноценный 8 часовой сон;
• Гулять не менее 2-х часов днем;
• Полноценное и правильно распределенное в течение дня питание. Есть нужно все в дозированном виде, потому что все микроэлементы вместе составляют основу нашего здоровья.
Беседовала Диана Муталибова
